Компактная версия

Это не я, это всё гены. Мифы о генетике народов

Это всё гены — постоянно приходится слышать подобные объяснения поступков людей. Мысль о том, что не только тело, но и характер зависит от генов кажется очевидной, а поэтому несомненной истиной. Но что если это не так?

 Мифы о генетике народов

 

В 80-е годы прошлого века мир охватила паническая волна, связанная с обнаружением вируса СПИДа. Человечество почувствовало себя совершенно незащищенным перед лицом смертельной болезни, которая может наступить в результате заражения вирусом иммунодефицита. Были забыты лозунги «свободной любви» предыдущей эпохи: теперь все чаще говорили о «безопасном сексе», из парикмахерских исчезли опасные бритвы, а в медицине была сделана ставка на все одноразовое.

Позже выяснилась, однако, интересная вещь: есть люди, устойчивые к заражению ВИЧ. У этих людей мутация отключила ген хемокинового рецептора, который кодирует белок, являющийся своего рода «посадочной площадкой» для вируса. Нет площадки — нет заражения. Больше всего таких людей в Северной Европе, но и там их не больше 2−4%. А обнаруженная учеными «посадочная площадка» для вируса стала мишенью разрабатываемых терапевтических препаратов и вакцин против ВИЧ.
Анти-СПИД — без СПИДа
Самое поразительное в этой истории даже не то, что по каким-то причинам именно в Северной Европе нашлось некоторое количество людей, которым не страшна «чума XX века». Интереснее другое: мутация, причем практически с современной частотой, присутствовала в геноме североевропейцев еще… 3000 лет назад. Как это могло случиться? Ведь, согласно данным современной науки, вирус СПИДа мутировал и «переселился» от африканских обезьян к человеку никак не раньше 20-х годов прошлого века. В форме ВИЧ ему нет и сотни лет!



Народы и гены
Популяция — понятие биологическое, и изучать ее можно биологическими методами. Народ же не обязательно являет собой генетическое единство, но представляет собой культурно-языковую общность.

Тем не менее, возможно выделить популяции, сопоставимые с отдельными этническими группами и выявить между ними генетические различия. Надо лишь при этом понимать, что различия между людьми внутри одной этнической группы будут всегда больше, чем различия между самими группами: на межпопуляционные различия придется всего процентов 15 от общего количества различий. Причем эти различия могут быть вредноносными, нейтральными и лишь в определенном случае полезными, адаптивными.

Если взять генетические различия на больших территориях, то они будут выстраиваться в некие географические закономерности, связанные, например, с климатом или интенсивностью УФ-излучения. Интересен вопрос изменения цвета кожи. В условиях африканской прародины человечества с ее палящими лучами солнца, все мутации, создающие светлокожесть неизменно, выбраковывались отбором. Когда же люди покинули Африку, и попали в географические зоны с большим количеством пасмурных дней и низкой интенсивностью УФ-излучения (например, на Север Европы) отбор, напротив, такие мутации поддержал, так как темная кожа в таких условиях препятствует выработке витамина D, необходимого для кальциевого обмена. Некоторые же народы Крайнего Севера, сохранили относительно темную кожу, так как недостаток витамина D они пополняют из оленины и печени морских животных. В местностях с переменной интенсивностью УФ-излучения благодаря другой генетической мутации кожа получила возможность образовывать временный загар.

Африка — колыбель человечества, и генетические различия африканцев друг от друга гораздо больше, чем европейцев от азиатов. Если взять генетическое разнообразие Африки за 1000, то на весь остальной мир из этой тысячи приходится 50.

Очевидно, некогда возникшая мутация гена хемокинового рецептора была закреплена отбором именно в североевропейском регионе, так как давала преимущество выживания на фоне распространения какой-то другой вирусной инфекции. Ее проникновение в человеческий организм происходило с использованием аналогичного СПИДу молекулярного механизма. Что это была за инфекция, сейчас точно неизвестно, но более-менее очевидно, что отбор, дававший преимущество обладателям мутации, шел тысячелетиями и зафиксирован уже в историческую эпоху. Как это удалось установить?

Как уже говорилось, еще 3000 лет назад среди жителей региона «антиСПИДовая» мутация уже имела практически современную частоту. Но точно такая же частота встречается у ашкеназских евреев, поселившихся изначально в Германии, а затем мигрировавших в соседние области Центральной и Восточной Европы. Евреи стали массово селиться в Европе 2000 лет назад после поражения антиримского восстания в I веке н.э. и падения Иерусалима. Помимо ашкеназской (германской) ветви была и южная, «сефардская», с локализацией преимущественно в Испании.

На родине евреев, в Передней Азии, мутация гена хемокинового рецептора тоже встречалась, но с частотой не более 1−2%. Такой она и осталась у евреев, которые поколениями жили в Азии (Палестина, Иран, Ирак, Йемен), в Северной Африке, а также у сефардов. И только евреи, обитающие в регионе, близком к Северной Европе, обрели местную высокую частоту мутации. Другой пример — цыгане, пришедшие из Индии в Европу около 1000 лет назад. На их родине частота мутации была не больше 1%, но сейчас среди европейских цыган она составляет 15%.

Разумеется, и в случае с евреями, и в случае с цыганами имел место приток генов извне за счет смешанных браков. Но существующие в науке оценки не позволяют отнести такой рост частоты на счет лишь этого фактора. Здесь явно работал естественный отбор.

 
 

Рейтинг@Mail.ru