Черные тигрицы воевали в джунглях и взрывались в толпе. А теперь сидят на кухнях

Участие женщин в войнах, как правило, воспевается в рассказах о доблестных санитарках, под пулями выносивших раненых с поля боя, или о верных женах, ждущих солдат дома. Однако есть и примеры того, как женщины убивали противников не менее жестоко и сражались так же отчаянно, как мужчины. Один из них — армия «Тигров освобождения Тамил-Илама», точнее, ее женские батальоны. Ниже - об одних из самых грозных женщин в истории войн.

В январе 2010 года в авторитетнейшей газете The New York Times появилась статья «13 лучших туристических мест на Шри-Ланке». Такое лицемерное заявление издания, которое за несколько месяцев до этого публиковалоужасающие кадры военных преступлений правительства Шри-Ланки против своего же населения, возмутило многих.

Особенно отличилась британская певица, известная под псевдонимом M.I.A., отцом которой был один из основателей сепаратистского движения тамильских «Тигров». В своем Twitter она написала: «Вот они, манящие побережья, о которых пишет NYT», сопроводив запись фотографией трупа мирной жительницы и двух повешенных тамильских детей.

Девушка стала единственной публичной фигурой, пытавшейся привлечь внимание к тому, что происходило на Шри-Ланке. Там на протяжении 30 лет правительство пыталось истребить этническое меньшинство тамилов. Те в ответ организовали одно из самых жестоких движений сопротивления. Особенно в его рядах отличились женщины. Девушки шли на передовую добровольно. Они жили в джунглях, не выпускали из рук автоматы и жестоко расправлялись с врагами.

Черные тигрицы

После того как британцы в 1948 году ушли с острова, законное правительство Шри-Ланки объявило буддизм главной религией страны, а государственным стал язык этнического большинства — сингальский. Это не понравилось тамилам, исповедующим индуизм. Они объявили о намерении отделиться от государства и основать свое собственное на севере острова — Тамил-Илам. Буддистское правительство страны такая перспектива не устроила и давние этно-религиозные трения переросли в гражданскую войну с образовавшимся в 1976 году повстанческим движением «Тигры освобождения Тамил-Илама», длившуюся почти 30 лет и сопровождавшуюся уничтожением тамильского населения.

Последующие десятилетия сепаратисты, которых в 32-х странах (в том числе США и Евросоюзе) считали террористической группировкой, организовывали атаки на правительственные учреждения, аэропорты, отели. Они пытались убивать политиков — нападали даже на президента Шри-Ланки и индийского премьер-министра. Их визитной карточкой стали подрывы смертников. Благодаря финансовой помощи тамилов из других стран они являлись единственной террористической организацией в мире с собственным флотом и авиацией.

Казалось бы, что отличает тамило-сингальскую войну от других межэтнических конфликтов по всему миру? И в Руанде, и в Боснии, и в Камбодже население жестоко и массово зачищали от «неправильных», с точки зрения властей, этносов. Однако только на Шри-Ланке одной из главных движущих сил сопротивления были женщины. Отряды тамилок в рядах «Тигров освобождения Тамил-Илама» шли в бой наравне с мужчинами, став самой свирепой армией женщин, известной миру.

С середины 1980-х «Тигры» начали активно вербовать в свои ряды женщин. Тогда они в основном занимались пропагандой, работали в военных госпиталях, собирали информацию о противнике в полях, средства на военные расходы и сами вербовали новых бойцов. Однако вскоре им самим пришлось стать солдатами. В 1983 году был создан специальный женский отряд в тамильской армии — «Женский фронт Тигров освобождения». Первый бой для них состоялся спустя три года. Спустя еще год лидер «Тигров» основал первый военный тренировочный лагерь для женщин, а к началу 1990-х «Тигрицы» уже превратились в самостоятельную организацию. К тому времени их число в тамильской армии начало резко увеличиваться. По одним оценкам, оно составляло 15-20 процентов от всех солдат, по другим — достигало пятидесяти. В основном женщины служили в диверсионных отрядах «Черные тигры», так как распознать в них террористок-смертниц было куда сложнее.

«Сначала убьют ваших мужчин, а потом изнасилуют и убьют вас»

Когда Велу было семь лет, джип ланкийской правительственной армии привез в деревню, где жила ее семья, гору трупов ее соседей. Она пряталась в курятнике, и когда машина проезжала мимо нее, ей пришлось зажмурить глаза. Спустя два года начались масштабные погромы тамильских деревень, их жителей уничтожали, а тамилы в ответ вырезали сингальское и мусульманское население Шри-Ланки. Когда власти снова добрались до деревни Велу, ее семья бежала в Индию. Однако спустя несколько лет девушка вернулась на родину, но отнюдь не потому, что там стало безопасно. Она вернулась, чтобы сражаться за независимость своего народа.

В женском военном лагере на завтрак был рис с карри, девушки учились проходить полосу препятствий, ползать в грязи, ходить по канату, собирать и чистить автомат. По воспоминаниям Велу, лидеры «Тигров» заботились о девушках, доставляя им гигиенические прокладки и специальные бюстгальтеры без застежек, чтобы бойцам было удобно перебрасывать через плечо оружие.

В традиционном тамильском обществе от девочек требовали послушания, а на поле боя они устанавливали свои правила. Их уважали мужчины, считали их равными себе. «В Тамил-Иламе никто не будет страдать и голодать. Женщины будут равными мужчинам», — именно таким Велу видела будущее, за которое боролась.

Пути в ряды «Тигриц» у всех были разными. Кто-то шел на войну из чувства долга перед своим народом, другие жаждали мести за убитых отцов и братьев или за поруганную честь тех, кого изнасиловали в джунглях ланкийские солдаты.

«Мы с мамой ехали в автобусе, когда в него вошли несколько человек в военной форме. Они встали рядом с нами, и каждый раз, когда автобус подскакивал на кочках, они лапали нас и смеялись. Это было унизительно, я хотела высказать им все, что думаю, но мама меня одернула, — вспоминает мигрировавшая в Великобританию тамилка Матханги, более известная под творческим псевдонимом M.I.A. — Когда мы вышли из автобуса, мама сказала, что, если бы я хоть пикнула, эти парни бы без разговоров вытащили нас из автобуса, изнасиловали и убили в соседних джунглях, и нас бы никто не нашел».

Сиваками боролась не столько с врагом, сколько с патриархальными устоями. Притеснение было для девочек чем-то естественным: нельзя громко смеяться, лазать по деревьям, занимать много места в помещении. Она вспоминает, как однажды ее наказали за то, что она позволила работнику, принадлежавшему к низшей касте, попить из семейного бака с водой. Командирша отвергала утверждение, что война — это дело мужчин. «Если мир для всех, то и война тоже должна быть для всех», — говорила она.

Исход в никуда

Далеко не все женщины шли на фронт по своему желанию, некоторые попадали в отряды от безысходности. Под конец войны «Тигры» бросали под вражеские пули всех без разбора. В бой отправляли и мужчин, у которых были семьи, и детей. В 2007 году, за два года до уничтожения движения освобождения, в лагерь «Тигриц» попала 17-летняя Ратика. Она была сиротой, однако, по ее словам, находясь в лагере, она скучала по временам в детском доме, где воспитатели твердили, что мать отказалась от девочки, потому что «она была ужасным ребенком». Ее не прельщала военная романтика, и она не хотела воевать ни за независимость, ни за равенство. Спустя шесть месяцев тренировок в грязи с автоматом ей сообщили, что она отправляется на передовую, и Ратика решила сбежать.

В то время покинуть движение было невозможно — однако, узнав, что ее распределили в один из самых отчаянных женских отрядов, известный своей жестокостью и драконовской дисциплиной, она подумала, что лучше уж вообще до этого не дожить. Она знала, что там, куда ей суждено было попасть, девочек отправляли под пули даже во время менструации, а за попытку бегства простреливали ногу. «Я боялась только, что меня поймают, — рассказывает она. — Еще больше я боялась, что меня схватят и будут пытать».

Спустя пару недель Ратика вернулась в отряд, это случилось за несколько месяцев до окончания войны и разгрома «Тигров». Перед тем как попасть на поле боя, она забежала в индуистский храм. «Кругом мне мерещились мертвые беременные женщины с распоротыми животами. Я молила Вишну, чтобы пуля попала мне в ногу или руку, но не в лицо», — вспоминает девушка. Перед самым окончанием войны она получила серьезное ранение ног, и ее отправили в госпиталь в демилитаризованной зоне.

18 мая 2009 года бои были официально прекращены. Членов «Движения освобождения Тамил-Илама» отправили в концлагеря. А Ратику, благодаря ее длинным волосам и травме, приняли за мирную жительницу и отправили в больницу в Коломбо.

От домохозяйки к террористке и обратно

После окончания войны бойцов-тамилок направляли в лагеря реабилитации, где они должны были забыть ужасы войны, выучиться и вернуться в мирную жизнь под властью сингальцев. Женщины, многие из которых с подросткового возраста жили в джунглях, не расставаясь с автоматом, должны были стать поварихами и швеями. Не все оказались способны в корне изменить свой образ жизни.

«Я устала быть обузой для семьи», — говорит 35-летняя бывшая «Тигрица», которой правительство вручило швейную машинку, не вызывавшую у нее ни малейшего интереса. — Я пыталась кур разводить, но ничего не вышло. Приходится каждый раз просить деньги у отца. Я устала от такой жизни. Я была бы уже командиром отряда "Тигриц", если бы они до сих пор существовали».

Другая женщина, которая присоединилась к отряду в 12 лет, избежала подобной участи, скрыв от властей свое прошлое. Однако доступных ей занятий тоже немного: если кому-то станет известно, что она воевала на стороне «Тигров», у нее возникнут проблемы.

Некоторым все же удалось адаптироваться в новых для себя условиях. Ананти Саситаран — провинциальный министр по делам женщин. Когда-то она тоже сидела в джунглях с автоматом, а ее муж был одним из лидеров «Тигров». Пользуясь своим положением, она поддерживает многих бывших «Тигриц», которые обращаются к ней за помощью. «Они одеваются так, чтобы их старые военные раны не были заметны, но они все равно не могут нормально работать из-за этих травм», — говорит она.

По словам министра финансов страны Манагала Самаравера, одной из главных целей правительства до 2025 года является именно восстановление. «Несмотря на то что мы выиграли войну, нам нужно выиграть и мир, — приводит его слова The Washington Post. — Мы должны завоевать сердца тех, кто живет в разрушенных районах».

***

Боровшихся за свободу тамилок многие считают иконами феминизма. Действительно, трудно отрицать, что «Тигрицы» во многом изменили представление о возможностях женщин не только на Шри-Ланке, но и во всем мире. Феномен самоотверженной и яростной борьбы стал предметом исследования и вдохновения для многих ученых-феминистов, журналистов и людей искусства. Тем не менее мечты об эмансипации разрушились вместе с чаяниями независимости. По окончании войны, камуфляж вновь пришлось сменить на сари, а из шалаша посреди джунглей вернуться на кухню.