Малинче - принцесса или рабыня

И принцесса, и рабыня, и переводчица и возлюбленная конкистадора Эрнана Кортеса. Вот так вот всё вместе.

Испанцы называли ее «доньей Мариной». Эта знатная индейская женщина жила в суровую эпоху конкисты, когда сила оружия, предательство и эпидемия привезенной европейцами оспы уничтожили империю ацтеков. И в противостоянии местных племен и завоевателей она оказалась на стороне последних. Имя Малинче в Мексике и по сей день является синонимом измены родной стране. 

Что такое малинчизм?

Королевская испанская академия определяет этот образованный от имени термин как «привязанность ко всему иностранному в сочетании с презрением к своему». Мексиканцы понимают малинчизм как предательство родины. События той далекой эпохи, когда испанская экспедиция под началом Эрнандо Кортеса начала завоевание Мексики, отложились в памяти народа, будучи накрепко связанными с именем Малинче. И эта тесная связь сохраняется уже 500 лет – с 1519 года.

Малинче, побывавшая последовательно дочерью одного из индейских вождей, рабыней, затем наложницей Кортеса и, наконец, его переводчицей и даже помощницей, превратилась в символ эпохи. И он зачастую проникает из коллективного народного сознания даже в исторические исследования.

«Ее нередко считают виновницей всех национальных несчастий и всех проигранных битв, – замечает мексиканский историк Хосе Антонио Флорес Фарфан. – Это слишком жестоко… такой подход игнорирует всю сложность истории».

Выброшенная принцесса

Похожее по теме... Империя ацтековАцтекская империя — государство, существовавшее в XIV—XVI веках в Центральной Америке, созданное ацтеками. Империя включала в себя центральную часть современно

Отец девочки умер, когда она была еще ребенком, и мать Малинче вторично вышла замуж. В новом браке родился сын. Вскоре Малинче была отдана в рабство – неясно, в качестве выплаты дани или же чтобы не ущемлять наследственные права мальчика. О законах наследования у ацтеков известно мало, и имеющаяся в распоряжении историков информация весьма противоречива и запутанна. Берналь Диас рассказывает историю о том, как ночью втайне девушку отдали нескольким индейцам, а затем объявили, что она умерла. Однако достоверность излагаемых Диасом историй нередко сомнительна.

На рынке города Шикаланго Малинче была продана в качестве рабыни. В конце концов, она стала принадлежать касику области Табаско. Вскоре в Табаско пришли испанцы.

Подарок

В сражении под Сентлой войска Кортеса разбили местных индейцев. В марте 1519 года правитель Табаско, желая задобрить победителя, поднес ему богатые дары, в числе которых было 20 женщин, и среди них – Малинче.

Испанцы практиковали содержание наложниц (эта довольно широко распространенный вид внебрачного союза назывался «баррагания»), но эти женщины должны были быть христианками. Поэтому Малинче, которую Кортес сначала отдал одному из офицеров, была сразу крещена и получила имя Марина.

Однако вскоре выяснилось, что молодая женщина свободно владеет языком науатль, использовавшемся для межплеменного общения по всей Мексике, а также языком майя. Это сразу подняло ее ценность в глазах предводителя захватчиков. Марина стала одной из наложниц самого Кортеса, родила от него сына. По-испански она научилась говорить, как свидетельствует Диас, «в немногие дни».

«Донья Марина»

Как испанские хронисты того времени, так и сложившиеся в народе легенды единодушно утверждают, что Марина очень скоро заняла высокий для представительницы коренного населения статус. Об уважении, которого она сумела добиться, свидетельствует тот факт, что называть ее просто по имени перестали, она сделалась доньей (госпожой) Мариной.

«Она повелевала индейцами повсюду… Без доньи Марины мы не могли бы понять язык Новой Испании и Мексики», – утверждает Берналь Диас, считавший ее женщиной «бестрепетной». Ее положение явно выходило за рамки простого перевода при общении с эмиссарами различных племен. Тот же Диас упоминал, что донья Марина «весьма ловко ведет дела» при переговорах. Если он и преувеличил ее значение, то вряд ли намного.

Она всюду сопровождала Кортеса, участвовала во всех дипломатических мероприятиях, и это, разумеется, не осталось незамеченным: конкистадор получил прозвище по имени своей наложницы и помощницы – сеньор Малинче.

Предательница

Зная о междоусобицах, раздиравших племена на территории Мексики, Кортес охотно ими пользовался при всяком удобном случае. Так, для борьбы с ацтеками он вступил в союзнические отношения с тотонаками, а также стремился использовать в своих интересах небольшое государство Тласкала, враждовавшее с ацтеками. Тласкаланцы, в свою очередь, были не прочь поработить ацтеков с помощью испанцев.

После нескольких стычек правители Тласкалы, получив представление о силе испанских войск, согласились стать союзниками Кортеса. Однако, как утверждают испанские хронисты, они приняли посольство и от ацтекского императора Монтесумы II, что и послужило причиной трагедии, разыгравшейся в главном городе Тласкалы Чолуле. Впрочем, хитрый Кортес вполне мог спровоцировать жестокую расправу испанцев над жителями Чолулы, обвинив правителей в заговоре и уничтожив всю высшую знать Тласкалы.

В этой трагической истории не последнюю роль, по-видимому, сыграла и Марина. Диас рассказывает о том, как она, войдя в доверие к одной знатной пожилой женщине, узнала подробности заговора и, естественно, передала полученную информацию Кортесу.

Возможно, в истории расправы в Чолуле, где погибло около 6 тысяч человек, все было сложнее, но так или иначе донья Марина поучаствовала в ней. И еще много смертей до падения империи ацтеков связывают с именем Малинче, которая «предала свою собственную кровь».

А нужно ли ей оправдание?

С 1960-х годов феминистские движения, преследуя свои цели, вспомнили о Малинче и начали бурно призывать к пересмотру роли, которую она сыграла в испанском завоевании. Донью Марину представили как жертву, женщину, отвергнутую семьей из-за ее пола, порабощенную, опозоренную и передававшуюся «из рук в руки», пока ею не завладели испанцы.

В сознании большинства мексиканцев она продолжает оставаться предательницей своего народа, которой нет никаких оправданий. Подогревает тему и тот факт, что Марина служила Кортесу не только как переводчик, дипломат и советник, но и в качестве наложницы. Ее сын Мартин Кортес – первый метис-мексиканец, известный по имени и фамилии. Сам же завоеватель Мексики о ней никогда и нигде не упоминал.

Некоторые полагают, что поступки Малинче вообще якобы не содержат в себе ничего из ряда вон выходящего: предательство было нормой эпохи не только для отдельных людей, но и для целых племен.

Скорее всего, она просто всеми силами стремилась избежать незавидной участи индейской женщины, рабыни, к тому же оказавшейся в руках иноземных завоевателей, и ухватилась за выпавший ей шанс повысить свой статус. Но это, конечно, не может служить оправданием – ведь история знает и противоположные примеры.

О первоисточниках

Многие историки считают, что если они обратятся к первоисточникам, непосредственным свидетелям событий, то они практически наверняка отыщут историческую правду. Пока историки могут с определённой уверенностью сказать, что действительно существовала женщина, переводившая с языка науатль для Эрнана Кортеса и помогавшая ему в покорении мешика (более известных как ацтеки), испанские и науа источники не дают однозначной картины относительно личности Ла Малинче. Первого официального переводчика Э. Кортеса Херонимо де Агиляра, испанца, жившего среди индейцев и знавшего язык майя чонталь, напротив, не окружает ореол неясности.

Во-первых, историки не могут установить точно, какое у неё было имя до встречи с испанцами. До того как вступить в связь с женщинами, переданными испанцам в качестве подарка, они заставили их принять христианство. Агиляр перевёл им речь о христианстве, и затем их крестили. La lengua, переводчик, нарёк её испанским именем Марина. Некоторые лингвисты считают, что имя Малинцин произошло от произношения на науатле имени Марина – науа заменили испанское «р» на «л», таким образом, что «Марина» стала «Малина». Далее науа добавили окончание -«цин», символизирующее почтение, схожее с испанским «Донья». Так, Берналь Диас дель Кастильо зовёт её Доньей Мариной, а науа – Малинцин. У испанцев тоже возникли проблемы с произношением имени на науатле – –«ц» они заменили на – «ч». Таким образом, la lengua, переводчик, из-за неправильного произношения и перевода стала Доньей Мариной, Малинцин и Малинче в одном лице. Очень мало информации о том знали ли испанцы или хотя бы интересовались её настоящим именем, данным ей родителями. Интересно, что иногда в индейских хрониках она появляется под именем Ла Малинче, в то время как Кортеса часто звали Малинче вслед за ней.

Трудности с её именем отражает и трудность определения её статуса и обстановки вокруг неё. Кортес упоминает её в своих письмах лишь дважды. В первом случае он просто упоминает её в качестве своего переводчика, «индеанки».

 Во второй раз он называет её Мариной, но без «Доньи», обычно используемом испанцами когда речь идёт о знатной женщине из аристократической семьи.

 Как нам понимать это? Считал ли он её ниже классом из-за того, что она была дарована ему в качестве рабыни? Считал ли он её распутной женщиной, несмотря на её социальный статус? Считал ли он, что индеанки не заслуживали такого же уважения как испанки? Историки никогда не смогут чётко ответить на эти вопросы, потому что в хрониках нет ответов на них.

Существует лишь один исторический документ, созданный человеком, который мог её знать и, соответственно, более-менее детально описать – речь идёт о хронике компаньона Кортеса, конкистадора Берналя Диаса дель Кастильо. Диас дель Кастильо писал, что Донья Марина была одной из первых в Новой Испании, кто принял христианство, «с приятной внешностью, умной и самоуверенной». Далее он описывает некоторые детали её жизни. Он пишет, что её родители были «правителями и касиками» города Пайнала. Её отец умер, когда она была ещё маленькой девочкой, а мать, повторно выйдя замуж, отдала Ла Малинче каким-то людям из Шикаланго с расчётом, что не будет проблем с последующей передачи власти её сводному брату. Люди из Шикаланго затем передали её индейцам Табаско, а те, в свою очередь, подарили её Кортесу. Диас дель Кастильо отдаёт ей дань уважения и называет её подобно испанским женщинам, Донья Марина. По его мнению «Донья Марина была важной личностью и ей повиновались без вопросов все индейцы Новой Испании». Также он даёт знать, что она была чрезвычайно полезна для испанцев. Согласно описанию Диаса дель Кастильо, во время похода в Гондурас после завоевания Теночтитлана, она вышла замуж за одного из Кортесовских военачальников, Хуана Харамильо. Почему это произошло не ясно, но в дополнение к сыну Мартину от Кортеса, она затем родила дочь Марию от Харамильо. Из писем её детей, найденных в испанских архивах, следует, что она умерла в период между 1551 и 1552 гг. Практически больше ничего о ней не известно.

Очень заманчиво принять на веру всё, что Диас дель Кастильо писал о Донье Марине, но должны ли мы так поступить? Была ли Ла Малинче знатной женщиной по происхождению или Диас дель Кастильо вынужден был рассматривать её в этом качестве из-за того, что она была любовницей великого испанского командира? Он утверждает, что встретил её мать и брата, когда испанцы вместе с Доньей Мариной проходили через место её рождения на пути в Гондурас после падения Теночтитлана. Возможно, там он убедился в её знатном происхождении. Тем не менее, он заявляет, что «она была поистине великой принцессой, дочерью касика и госпожой вассалов, что было ярко выражено в её поведении». Другими словами, он верил, что она происходит из знатного рода и это видно по её внешнему виду, по тому, как она вела себя, даже будучи подаренной испанцам в качестве рабыни.

Похожие публикации